Когда-то использование орудий труда считалось исключительным признаком человека, таким как речь и язык. Взяв в руки камень или палку, чтобы что-то разбить, достать или выкопать, человек отделил себя от остальных животных. Но со временем выяснилось, что умение пользоваться орудиями труда среди животных вообще очень даже распространено. И это не только человекообразные обезьяны, но и дельфины, и каланы, разбивающие камнями моллюсков, и бородавчатые свиньи, которые роют палками землю. 

Более того, орудия труда используют и птицы. Исследование, выполненное международной группой учёных-биологов из Венского университета и Университета Бирмингема, убедительно доказали, что новокаледонские во́роны и какаду не просто пользуются удобной палочкой, но могут довести свой инструмент до ума, если найденная палочка оказалась не слишком удобной.  С результатми опытов читателей знакомит журнал «Наука и жизнь».

В ходе экспериментов доказано, что попугаи в прямом смысле создают орудия труда. Причём речь не только о том, чтобы отломать от неудобного прутика какой-то сучок или согнуть его в нужном месте. Они могут сделать одну длинную палочку из нескольких коротких, то есть собирают инструменты из запчастей. А какаду пользуются наборами инструментов, если задача требует последовательного выполнения разных действий, и для каждого из них требуется определённое приспособление. В том случае, когда попугай использует набор инструментов, возникает вопрос, действительно ли он видит этот набор как набор, или же он просто решает отдельные задачи? Иными словами, может ли попугай охватить проблему в уме как единое целое, требующее комплексного подхода с набором орудий труда? Какаду, с которыми работали сотрудники Венского университета и Университета Бирмингема, показали, что они способны охватить задачу целиком. 

В распоряжении какаду была длинная гибкая пластиковая соломинка, которой можно было дотянуться до ореха, но которой нельзя было пробить бумагу, и короткая заострённая палочка — ею можно было пробить бумагу, но нельзя было дотянуться до ореха. Эксперимент ставили с десятью какаду, большинство из которых за несколько попыток быстро понимали, что от них требуется, и начинали использовать оба орудия. Причём когда условия эксперимента меняли — например, убирали бумажную перегородку — попугаи понимали, что острая короткая палочка им не нужна, и брали только длинную соломинку. 

Задачу усложнили: ящик с орехом подняли над землёй, так что к нему нужно было подниматься по лесенке, или же вовсе взлетать. Если какаду брал собой только один инструмент, то потом ему нужно было сойти или слететь вниз, чтобы взять другой инструмент. В похожей ситуации большинство из нас постаралось бы взять с собой сразу все необходимые инструменты. По данным исследователей,  4  попугая из 10 достаточно быстро поняли, что, летя к ящику, нужно взять с собой сразу всё необходимое. Принеся в клюве палочку и соломинку, какаду откладывал в сторону соломинку и дырявил бумагу палочкой, а потом откладывал в сторону палочку и доставал орех соломинкой. 

Как бы то ни было, среди попугаев, как и среди людей, есть более сообразительные и менее сообразительные. Кроме того, эксперименты ставили с птицами, выросшими в лаборатории, и не факт, что дикие попугаи продемонстрируют такую же сноровку, оказавшись перед подобной задачей.

Но, так или иначе, в данном случае речь идёт не о том, сколько попугаев проявят должную сообразительность, а о том, что они в принципе могут охватить сложную задачу как единое целое и заранее продумать использование сразу нескольких орудий труда.